2 года
Cтолько времени прошло с начала вторжения России в Украину.
Ровно столько же — с моего отъезда.
Второй год разительно отличался от первого. Ниже я попробую ухватить эту разницу, описать собственные наблюдения и мысли. Многие из них основаны на долгих разговорах — с теми, кто решил уехать и теми, кто остался.
Война стала нормой
Трудно представить, что я, человек в здравом уме, когда-нибудь напишу такую фразу.
Война сама по себе никогда не исчезала и была неотъемлемой частью международных отношений. Но всё время происходила с кем-то другим.
Например, обыватели на Западе про вторжение в Украину знали мало даже в самом его начале, а самый распространённый вопрос сейчас — "разве оно ещё продолжается?". И, в принципе, я могу их понять.
Каждый народ в первую очередь интересуется происходящим вокруг собственных границ. Как для американцев с канадцами малопонятны конфликты в Украине, Абхазии и Южной Осетии, так и среднестатистический россиянин вряд ли в деталях пояснит за Йемен, Сирию, Мьянму, Мали или Судан.
У поколения РФ 30-35 лет на момент первой и второй Чеченской призма восприятия ещё не сформировалась — мы были детьми. А потом, после долгого и относительно мирного периода, как гром среди ясного неба, прилетело 24 февраля. И все закричали "боже, какой ужас, как такое могло случиться?!".
На самом деле поверить можно, и очень легко. Просто мы не смотрели в ту сторону. Либо смотрели, но отворачивались. А война была всегда.
Для многих россиян происходящее отошло в фоновый режим — уехавшим навалило собственных эмиграционных проблем, у оставшихся — пропали буквы Z на билбордах, возобновился импорт, устаканился курс, жизнь потекла своим чередом. Как ни парадоксально, сводки с фронта в какой-то момент стали просто частью повседневной жизни, как прогнозы погоды.
Если каждый день смотреть на фотографии разбомбленных домов, горящие танки, разбросанные по полю трупы; осознавать, что это делает как бы твоё государство как бы от твоего имени, и при этом ещё и эмоционально вовлекаться в увиденное, то рано или поздно у тебя просто поедет крыша. Такая вовлеченность разрушает, делает человека неспособным сосредоточиться на конструктивном, на построении достойной жизни в данный момент для своего ближнего круга.
Это может казаться стыдным, неправильным и даже предательским по отношению к украинцам. Жуткий факт, но я его фиксирую и понимаю. Искренне восхищаюсь всеми гуманитарными организациями и волонтерами, которые ни на день не прекращали свою работу.
Но вторжением в Украину дело не ограничилось. За прошедший год разморозились ещё минимум два конфликта — в Нагорном Карабахе и Секторе Газа. Были нанесены удары по Йемену.
Меня очень беспокоит, что регулярные интервенции постепенно нормализуют концепцию войну среди тех, кто вырос в мире без неё и вообще не понимает, что это такое. Образы в массовой культуре и на билбордах не имеют ничего общего с реальным процессом.
Как только у людей в голове начнёт появляться мысль "что-то воюют везде, ну и ладно", это как бы нормализует происходящее. Что так делают другие страны и, наверное, возможно делать в принципе. Такое "обыденное" восприятие самой страшной в мире вещи может стать для всех началом большой беды.
Возникает парадокс. С одной стороны постоянно следить за войной невозможно — поедет крыша. Хочется побыстрей привыкнуть и абстрагироваться. Но и привычка к войне может существовать только до одного момента — пока бои не начнутся на твоей территории. Но будет уже поздно.
Уехавшие
С момента отъезда я успел побывать во многих странах, ставших приютом для россиян с антивоенной позицией. И практически во всех мне в глаза бросилась одна и та же странная тенденция.
Рано или поздно любой разговор сворачивает на тему обсуждения плюсов и минусов конкретной страны.
Если задать такой вопрос мне, сначала я буду долго брюзжать про транспорт и налоги, но потом всё же признаю культурную насыщенность, связанное авиасообщение, понятные визовые гайдлайны и прочее.
Когда вопрос задавал уже я, самым распространённым ответом было: "совсем недалеко от меня есть русский магазин".
Чаще всего этот хэштег я слышал в Белграде. Там есть русские бары, кафе, рестораны, парикмахерские и аптеки. Не в смысле, что персонал может изъясниться с тобой на ломаном языке с жутким акцентом, а именно русские — основанные россиянами, где кроме них никто и не работает.
Такие пузыри а-ля Брайтон Бич начинают образовываться, видимо, после превышения некоего критического числа переехавших. И Сербия тут совсем не исключение.
Даже в Великобритании, до которой, казалось бы, хрен доедешь, многие посиделки рано или поздно скатываются во вздыхание по Яндекс.Такси и цитирование заголовков Медузы по памяти. В центральном Лондоне, в Сохо, обязательно найдутся охотники за пельменями. И не абы какими, а именно "теми самыми" (что бы это ни значило).
С одной стороны, я могу понять желание человека с травмой переезда некоторое время существовать в понятной языковой среде. Это не требует никаких усилий, и позволяет сообща прожить горе — все всё понимают и не надо ничего объяснять.
Постоянная отсрочка интеграции в конечном итоге начнет играть против самих людей, строящих ненастоящую "Россию" за её пределами. Они повиснут не тут, и не там. Где-то посередине. У кого-то слетит резьба, он сотрёт все неправильные посты и вернется обратно. А кто-то через 15 лет откроет на центральной площади города ресторан "Маруся". Ну и стоило ради этого вообще уезжать?
Сохранение своего языка, культуры и традиций совершенно не мешает интеграции в новую среду. Скорее, наоборот — только усиливает её. Сам я использую свой бекграунд практически ежедневно и никогда не скрываю его.
Хочется, чтобы и другие люди строили новые связи в первую очередь на основе интересов и опыта, не "убегая от", а "двигаясь к". Причем совсем неважно, собираются ли они возвращаться в Россию в любой точке в будущем — поменявшиеся мозги помогут взглянуть на старые процессы совершенно по-новому.
В интеграции в конечном итоге нет ничего, кроме плюсов. Какой бы тяжелой она ни была.
Оставшиеся
Про эту группу людей я знаю мало, поскольку не принадлежу к ней. Да и людей, с которыми я поддерживаю регулярное общение, внутри почти не осталось — подавляющее большинство уехало.
Главным нарративом человека, живущего в России, последние лет пятнадцать было "всё не так уж и плохо" и паранормальная надежда на изменения к лучшему.
Мне никогда не было в полной мере понятно, на чём эта надежда основана. И для подобных изменений я сам не видел даже малейших предпосылок.
"Ну они же не запретят митинги". "Не посадят за лайки". "Не начнут войну".
"Не закроют выезд". "Не будут нанимать заключенных". "Не будут грозить миру ядерной бомбой". "Не начнут забирать людей с улиц". "Не выключат западный интернет".
Что дальше на очереди? Полагаю, что-нибудь про закрытие границ, вторую волну мобилизации, введение смертной казни, изоляцию интернета и всё в таком духе. Но ведь такого-то уж точно не может быть, правда?
Если максимально отзумиться на отрезок 15 лет, у действий российского государства был только один вектор. Всё делалось маленькими шажками, но всегда в одном направлении. Надежда о том, что чего-то уж точно не сделают, через пару лет сменялась реальностью. И почему сейчас, когда внутри страны не осталось сильных гражданских или оппозиционных полюсов, этот вектор должен вдруг измениться?
Переезд в другую страну это сложный и дорогой процесс, который не всем доступен. Я с большой любовью и пониманием отношусь ко всем, кто решил остаться, заниматься образованием, семьей и бизнесом, улучшать среду вокруг себя в текущих непростых условиях. Это требует не меньших эмоциональных сил, чем отъезд.
Но если такая возможность всё-таки есть, то почему не попробовать ей воспользоваться? Пока ещё возможно.
Заключение
Ну и напоследок мне хотелось бы немного поразмышлять про отношения провоенных и антивоенных. А именно — возникшую между ними расщелину, которая с каждым годом будет только увеличиваться.
Я уже перестал понимать российский контекст, а люди внутри России — мой. Наши жизни пошли в разных направлениях в силу внешних обстоятельств. Так бывает.
Внутри найдётся достаточно людей, в том числе на достаточно высоком уровне, что называют всех уехавших предателями Родины, трусами и иноагентами.
Снаружи тоже любят поклеймить всех оставшихся кровопийцами и опорой режима по умолчанию.
Ни то, ни другое, правдой не является.
Я не буду задвигать тут телегу про всеобщую любовь и уважение — такого никогда не будет. Есть в России некоторые группы людей, которых я абсолютно искренне ненавижу, и желаю им всем скорейшей кончины. Как и найдутся те, кто желает её таким, как я.
Но как бы кто кого не ненавидел, не стоит забывать, что это 2 огромные части населения, и ни одна из них никуда не денется. Не исчезнут по мановению палочки ни радикальные либералы, ни провластные ватники. И в будущем этим двум группам на какой-то основе нужно будет начать между собой договариваться.